В старину, во времена барымты и карымты, жил один славный башкирский батыр. Был он искусным кураистом, певцом, сэсэном. Когда возмужал, женился на дочери известного старого батыра. Мир и согласие были нарушены нашествием казахов. Те хотели во что бы то ни стало захватить этого башкирского батыра и склонить на свою сторону. Но ничего у них не вышло. Едва увидев батыра, на которого посягали, казахи в панике повернули назад. Тогда они задумали захватить себе хотя бы наследника батыра и однажды похитили его беременную жену. Глава их рода взял ее себе третьей женой и поселил в отдельной юрте.

Возвратился башкирский батыр с охоты домой, а жены нет. Взял он тогда медное копье и отправился в путь. Добрался до яйляу, где жил казахский батыр. Ночью крадучись он стал подбираться к каждой юрте, прислушиваться. Дошел он белой юрты и услышал, что кто-то там тихо плачет. “Боже, да ведь это моя жена, подам-ка я ей голос”, - подумал он и шепотом позвал ее. “Что бы не пришлось испытать, лишь бы быть рядом с моим мужем”, - решила молодая женщина и, выскользнув из объятий казахского батыра, выбежала из юрты.

В ту ночь они пробежали по степи большое расстояние. Немалый путь одолели они и на другую ночь. Но на третью ночь жена батыра почувствовала себя плохо, совсем выбилась из сил. Добрались они до зарослей кустарника и спрятались. Там же в зарослях родился у них сын. Преследовавшие их всадники-казахи проехали мимо, не заметив беглецов. Мальчик надрывался в плаче, а состояние матери становилось все хуже. Бежать с ребенком на руках было опасно. В кустах они приметили грачиное гнездо и положили в него ребенка, а сами отправились в путь, скрываясь в кустах и оврагах. Таким образом им удалось добраться до Яика и переправиться на другую сторону. В тоже время на противоположном берегу показались преследователи. Потоптались они возле реки, да и повернули обратно: в те времена река Яик была границей между казахами и башкирами. Обессиленные, измученные переживаниями муж и жена достигли, наконец, родимого дома.

Когда межплеменные раздоры на время прекратились и установился мир, батыр с женой решили поехать туда, где оставили своего ребенка, чтобы схоронить хотя бы его косточки. Приезжают и глазам своим не верят: сидит их дитя на ветке и тянется ручонками летающим над его головой грачам. Стали они забирать малыша, а грачи не хотят его отдавать; кружат над ними, кричат во все горло. Даже когда муж с женой запеленали ребенка и поехали с ним домой, грачи все не унимались – долго сопровождали их, пронзительно горланя. И малыш тоже тянулся к ним, плакал. Изумленные тем, что ребенок их жив, радовались и обливались слезами радости его родители. Находясь в пути, назвали они своего малыша Балакарга – грачонком. Печальные раздумья навеяли на них воспоминания о пережитом, пока не излились песней. Попеременно несли они на руках своего, чудом выжившего ребенка, а когда вернулись в родной аул, пришел черед удивляться односельчанам. На вопрос “Как зовут вашего ребенка?” они отвечали: “Грачонок”, и с песней поведали удивительную историю младенца.

Научно-популярная серия “Башкирский фольклор”. Музыкально-литературно-видовой сборник “Песни моего народа”. Издательство “Песня”, Уфа, 1995. С.25-26

Дошман ҡыуып килә, баланы ҡайҙа ҡуяйыҡ, ҡуяйыҡ,
Күрәһеңме ҡарға ояһын, шунда ғына һалайыҡ, һалайыҡ,
Эй... тәрирә-тирә-тәрирәй, тәрирә-тирө-тирәрәй-тирәрәй.

Балабыҙҙы ҡалдырабыҙ, ҡарғалар, һеҙ ҡарағыҙ, ҡарағыҙ,
Дошман беҙҙе ҡыуып килә, илгә ҡайтып барабыҙ, барабыҙ,
Эй... тәрирә-тирә-тәрирәй, тәрирә-тирә-тирәрәй-тирәрәй.
Башҡорт халыҡ йыры"